(Друкуємо мовою оригіналу)
Миротворцы ООН стали основным сценарием решения конфликта на Донбассе для Украины, стран Запада и России. Возможно ли введение миссии «принуждения к миру» под эгидой ООН на Донбасс в 2018 году? Как будет происходить развертывание миссии? И действительно ли это – лучший вариант решения конфликта для Украины? Об этом в эфире Радио Донбасс.Реалии рассказал эксперт по вопросам национальной безопасности, кандидат политических наук Тарас Жовтенко.
– 6 января вице-спикер Верховной Рады Ирина Геращенко в интервью парламентской газете «Голос Украины» заявила, что «Путин будет тянуть ситуацию в Украине до выборов парламентских и президентских, поэтому на первый план выходит тема миротворческой миссии на Донбассе». Как вы считаете, действительно ли это – решение конфликта? Если учитывать другой комментарий постоянного представителя Украины в Совбезе ООН Владимира Ельченко, который сказал, что, к сожалению, в украинском варианте миротворческая миссия невозможна.
– Для начала нужно понимать, что эта тема очень политизирована и с нашей стороны, и особенно с российской стороны. Также существует целый ряд объективных требований по отношению к Украине, которые наша страна должна выполнить для того, чтобы иметь право, с точки зрения международного права, давать запрос на введение миротворческого контингента.
Если с политизацией этого вопроса в России все понятно, там сценарий введения миротворческой миссии на условиях России, в котором основное ядро миротворческого контингента будут составлять российские военнослужащие.
С украинской стороны политизация этого процесса не носит характер контраргументации России. У нас это сводится к внутриполитической борьбе, которая оставляет за рамками эти объективные требования к Украине. Как минимум начало процесса – признания этого конфликта войной, признания России как стороны конфликта, а отсюда можно плясать дальше.
– Вы говорите, Россия настаивает на том, что там должны быть представители российской армии. А что если там будут представители нейтральных государств, например, из ОДКБ (Организация Договора о коллективной безопасности – ред.), либо Швеции, Финляндии? Стоит ли Украине соглашаться на такие показатели?
ОДКБ находится практически полностью под доминированием Кремля
– Если говорить об ОДКБ, то ни о какой нейтральности речи быть не может. Во-первых, ОДКБ находится практически полностью под доминированием Кремля, во-вторых, эта организация может предложить нам очень мало, с точки зрения организационных и чисто практических механизмов решения конфликта, процесса введения миротворческого контингента и поддержания мира на тех или иных территориях.
Вопрос об ОДКБ я бы рассматривал как попытку России протолкнуть тот же сценарий только в другой обертке
Вопрос об ОДКБ я бы рассматривал как попытку России протолкнуть тот же сценарий только в другой обертке. То, что касается вовлечения третьих нейтральных стран, вопрос в том, насколько украинская дипломатия способна донести месседж этим странам и донести аргументацию именно украинскую, а не российскую.
– Вы сказали, что в Украине вопрос миротворческой миссии – более внутриполитическая дискуссия. Можно ли из этого сделать вывод, что некоторые в Украине не хотят возвращения ОРДЛО под украинский суверенитет и поэтому идет дискуссия?
– Я бы сказал немного иначе, что слишком много политических сил в стране видят в этой теме возможность сделать выборы. Тут речь идет не о том, кто категорически за, а кто против реинтеграции оккупированных территорий. Вопрос в том, насколько на сегодня эта тема актуальна и насколько разные политические силы могут ее использовать и поднять свою оценку в глазах избирателей.
– Если рассматривать введение миротворческой миссии, остается ли это единственным ключом решения конфликта на Донбассе на четвертый год войны? Или есть какие-то другие альтернативы?
– Наиболее рациональная модель поведения для нашего государства – рассматривание всех возможных альтернатив. Исключать введение миротворческого контингента нельзя. Но с другой стороны, нам пора определиться, какой сценарий является для нас основополагающим.
И Минский процесс, и введение миротворцев, и закон о деоккупацию – это три процесса, которые идут параллельно. А они должны быть единственным комплексом
На сегодня ситуация такова, что и Минский процесс, и введение миротворцев, и закон о деоккупацию – это три процесса, которые идут параллельно и не пересекаются между собой. А они должны быть единственным комплексом.
– В своей свежей публикации эксперт Центра исследования России Александр Самарский намекает на то, что после теоретического размещения либо на линии разграничения, либо на украинско-российской границе миротворческого контингента ООН по принуждению к миру Украине придется выполнять политическую составляющую Минских соглашений: легализация парамилитарных образований, легализация представителей местной «власти» из агентов Москвы, которых будет достаточно просто провести на эти должности. Может в этом кроется ключ невозможности решения этого конфликта в Минских соглашениях, которые Украина, скорее всего, никогда не захочет выполнить?
– Это – абсолютно правильная и трезвая оценка ситуации. То, что мы очень часто забываем, когда анализируем действия России и говорим о конфликте на востоке.
Минский процесс для России представляется политическим инструментом, как показать добрую волю
Это – попытки России восстановить стратегический паритет с США, использовать любые возможности, в первую очередь силовые, чтобы восстановить свой контроль над тем, что осталось от постсоветского пространства. В контексте этого Минский процесс, который уже долго длится, для России представляется политическим инструментом, как показать добрую волю.
Хотя сам факт того, что Российская Федерация продолжает поддерживать определенный градус этого противостояния, свидетельствует, что она не отбрасывает военных способов завершения этого конфликта, при чем именно в свою пользу.
– Получается, фундамент настолько зыбкий, что Минские соглашения в любом случае для Украины не сработают, если миротворцы привязываются к «Минску»?
– Тут я буду более оптимистичен. Когда мы говорим о Минских соглашениях, то первая аналогия, что это – некий документ, который включает в себя определенные компоненты. На самом деле, это не так, это – целый набор документов, абсолютно разноплановых и несущих разные векторы.
Но их нельзя воспринимать как единое целое. И в этом плюс для Украины, потому что политическая составляющая и составляющая, которая относится к сфере безопасности – это опять-таки целый набор документов. И их по одному можно выносить на определенный уровень дискуссии. Скорее всего, если Украина будет играть на том, что «Минск» для Кремля – это способ показать добрую волю, то в этом процессе можно склонить Россию к определенным уступкам. Россияне это прекрасно понимают. Но это – поле для политического и внешнеполитического маневра для Украины.
– Вы упомянули о возможности политического решения в Москве приступить к наступательной операции на Украину. Зачем это нужно Кремлю при нынешнем статусе-кво? И когда это может произойти?
– России это нужно как некая подстраховка, некий финальный аргумент в ситуации, в которой любые другие рычаги давления, информационные, политические, экономические или другие, не будут давать своего эффекта.
– Вернусь к теме миротворцев. Россия заинтересована во введении миротворческой миссии, даже могут дискутироваться разные форматы. Есть риск, что западные партнеры, союзники перестанут понимать Украину, почему она не выполняет Минских соглашений, если уже есть миротворческая миссия. Насколько велик такой риск?
– Риск абсолютно оправдан, и именно поэтому Россия активно обсуждает тему введения миротворцев, потому что если это будет сделано на условиях Российской Федерации, то Россия, со своей стороны, может гарантировать выполнение частей Минских соглашений до определенного уровня, которые касаются вопросов безопасности.
Категорически нельзя идти на уступки Российской Федерации
Для наших европейских партнеров это будет сигналом, в первую очередь, со стороны Москвы, что российское руководство идет на абсолютно логичное выполнение Минских соглашений. И тогда абсолютно трезвым и рациональным будет аргумент, что давайте тогда поговорим о политической составляющей. Поэтому категорически нельзя идти на уступки Российской Федерации.
Более того, Киев должен понимать, что на сегодня позиция стран Европейского союза, стран членов НАТО, США, всего западного мира по отношению к России строится не с позиции приоритетности Украины.
США, НАТО, Европейский союз действуют сугубо из своих национальных интересов, будут они в какой-то момент соприкасаться с интересами Украины или нет. Если нет, Украине нужно бросить все усилия на то, чтобы найти как можно больше точек соприкосновения. Это будет гарантия, что от нас не отвернутся в ответственный момент.
– Вы рассматриваете вариант силового освобождения занятых сепаратистами частей Донецкой и Луганской областей украинской армией без согласования с западными партнерами? Стоит ли к этому готовиться?
– С точки зрения обеспечения безопасности, наша страна должна быть готова к любому развитию событий. Никакие аргументы, никакие угрозы, упреки со стороны любых других стран приниматься не должны.
Единственное условие – Украина должна поставить четкое ограничение и сказать, что мы к этому готовимся как к одному из возможных и самых худших сценариев, но не как к основному.
Россию нужно подтачивать очень медленно, чтобы возможный процесс ее распада был максимально контролируемым
Природа санкций со стороны Европы и США сейчас такова, что никто не хочет очень быстро раздавить и развалить Российскую Федерацию санкциями. Россию нужно подтачивать очень медленно, чтобы возможный процесс ее распада был максимально контролируемым.
– Стало известно, что Россия в понедельник в Калининградской области разместила оперативно-тактические ракетные комплексы «Искандер», которые могут нести ядерный заряд. Владимир Ельченко говорит о том, что разрешение этого конфликта, изменения состава Совета безопасности ООН, где Россия блокирует все выгодные для Украины решения, возможны после новой мировой войны. Вы согласны, что к этому все идет?
– Я бы назвал это не мировой войной, а глобальным кризисом. То есть в нынешних условиях, если мы говорим о мировой войне, мы имеем ввиду Российскую Федерацию как основной дестабилизирующий фактор. Россия при всех ее попытках показать себя страной на уровне лучших лет СССР на самом деле таковой не является. Россия как инициатор и как участник какой-то глобальной мировой войны – скорее фантастика. А как основной дестабилизирующий фактор в разных регионах, тут еще важно не забывать о Сирии, меняющий баланс сил и баланс безопасности в Европе, тот же Калининград или Крым с практически аналогичным потенциалом средств доставки ядерного оружия. Также Арктика, где Россия на сегодня очень активно восстанавливает военную структуру.
По сути она готовится к тому, чтобы провести условную линию, указать три точки, где находится тактической ядерное оружие, которое может накрыть большую часть Западной Европы, так что придется сесть за стол и договариваться.
Я думаю, что в тех же США осознают эти риски и конечная политика санкций направлена на то, чтобы России не хватило денег на эти супердержавные амбиций.
ПОСЛЕДНИЙ ВЫПУСК РАДИО ДОНБАСС.РЕАЛИИ:
(Радіо Свобода опублікувало цей матеріал у рамках спецпроекту для жителів окупованої частини Донбасу)
