(Друкуємо мовою оригіналу)
В нашей маленькой семье все коммуникативные-пищевые и прочие сообщения совершала я. Мама и сын ждали меня дома. Я ходила за хлебом, искала растительное масло и свечи. Я бегала на кладбище проверить, не разрушены ли надгробия осколками. Я стояла в очередях за гуманитаркой.
Для меня это была возможность не думать. Стоять – ждать – идти – не думать. Пока ждёшь, ты как в дороге, когда можно быть счастливым от того, что проблемы остались за бортом. Наверное, это был эгоистичный выход с моей стороны – уходить. Конечно, не просто, а по делу, но всё равно уходить, чтобы вернуться уставшей и, может быть, не с пустыми руками. Если повезёт.
Это был сентябрь 2014 года, мы шли по нашему району – путешествие на коляске с тысячей историй и попутным ветром. Света, воды и связи ещё не было
В один из походов я взяла с собой сынишку. Это был сентябрь 2014 года, нещадно палило солнце, мы шли по нашему району – путешествие на коляске с тысячей историй и попутным ветром. Света, воды и связи ещё не было. Мы выбрались в одно из моих путешествий, когда я шла и отдыхала, улыбаясь солнцу. Нашей целью был маленький магазинчик неподалёку, который торговал всю войну. В этом магазине заряжали телефоны, продавали самое необходимое и вообще, там была жизнь. Мы купили хлеб, немного колбасы и пять конфет. Самых дешёвых, но для нашего путешествия это было в самый раз. Интересно, что с тех пор такой вкусной колбасы я больше никогда не встречала. Мама попросила зайти к Раисочке, узнать, живы ли они и как живут.
Раисочка – одноклассница моего отца. По крайней мере, она так говорила, и за это мы её любим. Она знает всё и всех. Она не пропускает ни одних похорон и поминок в округе, она носит очки с зелёными стёклами и была трижды замужем. Местная Элизабет Тейлор. Она не похожа на нас с мамой, но мы всё равно любим Раисочку. Для любви ведь не важно, похожи или нет. Мама и сама бы могла пройти эти полчаса пешком, но она любила слушать мои истории из этих дальних странствий, когда представлять интереснее, чем видеть.
Раисочка наш давний друг. Она шумная, здесь почти все такие. Немного с хитрецой. Немного наивная. Маленькая. Подрабатывала тем, что шила для подруг. «Шила» – это, конечно, громко сказано. Что-то строчила, мастерила. Её маленький бизнес. И первый муж, который за неимением жилплощади, нашёл её, первую жену, и постепенно из сарая перебрался к маленький домишко, в котором они начинали когда-то жить. Такой же маленький, как и они.
Раисочка затискала моего сынишку, вынесла нам виноград и орехи. Расспросила, как мы, и посетовала на своё лето в погребе. Обычные истории
Это был жаркий день, когда мошки водят хороводы в лучах солнца, а день похож на душистый пирог. Раисочка затискала моего сынишку, вынесла нам виноград и орехи. Расспросила, как мы, и посетовала на своё лето в погребе. Обычные истории. Она посадила моего сынишку на колени и на его футболке остались отпечатки от её рук – она давила руками виноград перед нашим солнечным визитом. Таких дней как этот всё лето. Мы унесли от неё немного лета, пахнущего виноградом.
И вдруг впереди я увидела группу нарядных людей. Странно нарядных, по-сельски. Странно ещё и потому, что праздников в то лето не было и в помине
А чуть меньше чем через месяц ужасно похолодало. Я бежала домой и мёрзла. Бежала, потому что транспорт тогда ходил только до часа дня. Моя дорога была мимо дома Раисочки. И вдруг впереди я увидела группу нарядных людей. Странно нарядных, по-сельски. Странно ещё и потому, что праздников в то лето не было и в помине. Я догнала Николку – мужа Раисочки, и пошутила, что он – франт. Женщины, с которыми он шёл, как-то рассеялись, и мы пошли вместе. Я спросила, отчего он такой нарядный и сам. Дурёха, я ведь ни капли не догадалась. «С праздника?» Оказалось, с похорон Раисочки.
Соседи предположили, что это был инсульт. Нет, никакого врача или вскрытия не было – какой там, город без света, воды и связи. Помогли похоронить все вместе, сразу на следующий день
Да, так вот внезапно. Стало плохо, лежала день. Он сидел рядом. Принёс чай, она велела ему пойти отдохнуть и умерла, когда он ушёл. Соседи предположили, что это был инсульт. Нет, никакого врача или вскрытия не было – какой там, город без света, воды и связи. Помогли похоронить все вместе, сразу на следующий день. Я шла как обухом оглушённая. С Раисочкой этого не могло произойти! Она бегала в погреб от снарядов, она давила виноград руками, она собирала орехи и тискала моего сынишку, и уж точно умереть после всего не могла. Я сто раз уточнила у него, правда ли это? Но ведь таким не шутят.
Уже два года я хожу мимо дома Раисочки и всё жду, что она выйдет ко мне. Просто выйдет, с такими же грязными руками, смешная в своих самодельных нарядах, смешливая и нравящаяся мужчинам в любом возрасте. Как Элизабет Тейлор. Жду и думаю, что она просто устала тогда от того лета. Мне кажется, люди уходят, когда у них заканчиваются силы.
Яна Викторова, преподаватель, город Луганск
Думки, висловлені в рубриці «Листи з окупованого Донбасу», передають погляди самих авторів і не конче відображають позицію Радіо Свобода
Надсилайте ваші листи: DonbasLysty@rferl.org