Ленин в Донецке, которого нет

(Друкуємо мовою оригіналу)

У Игоря Корнелюка есть замечательная песня, во многом ставшая известной благодаря сериалу «Бандитский Петербург» – «Город, которого нет». У героя песни перед глазами постоянно возникает образ города, которого в реальности не существует. Нечто похожее можно сказать и о той ситуации, которая уже давно сложилась вокруг семантического центра Донецка – площади Ленина и одноимённого памятника, установленного в самом центре города.

Ещё в период активных протестов на Майдане местные активисты от Коммунистической партии установили в Донецке у памятника Ленину палатку с круглосуточной охраной, поскольку в то время в нашем регионе ещё была весомая часть проукраинского населения, и высказывались идеи за снос памятника как символа советского прошлого в связи с общим трендом, который распространялся по всей стране.

Разумеется, Ленин устоял, и пожилых сторонников идей коммунизма позже сменили уже крепкие парни в спортивных костюмах, после чего ситуация развернулась в обратную от Майдана сторону – и защищать Ленина было уже не от кого. Однако если для украинских патриотов Ленин – это В. И. Ульянов, российский революционер, создатель РСДРП и первых концентрационных лагерей, идеолог террора и репрессий, то для местного населения Ленин никогда не был Ульяновым и являлся тем самым симулякром, не имеющим оригинала в реальности.

До войны на Донбассе у большинства взрослого населения Донецка памятник Ленину вызывал чёткие ассоциации с глубоко личным интимным советским прошлым, связанным не столько с какими-то отвлечёнными идеями коммунизма или социализма, сколько с тёплыми майскими демонстрациями со своим отцом или дедом. Ситуация начала меняться с Майданом: в этот период Ленин на центральной площади города стал символом «порядка и отсутствия хаоса», как это часто приходилось слышать от тех, кто брался его охранять.

По сути, для местных речь шла о некоем антисимволе Майдану, допустить падение которого означало бы допустить победу Майдана если не на донецких улицах, то уж, во всяком случае, в умах дончан. Именно этим объясняется такое рьяное желание сепаратистов на первых порах защищать уже давно никому не нужный кусок серого камня. При этом формулировки встречались различные: некоторые утверждали, что не против демонтажа памятника, но с оговоркой, чтобы это не происходило как в Украине, когда толпа людей разбивает или сносит памятник кувалдами. Другие, большинство, были категорически против любых манипуляций с Лениным, в конечном итоге и составив «дежурные дружины» для его охраны. Но парадокс заключается в том, что во всех этих случаях о самом Ульянове речь никогда не шла, и памятник воспринимался исключительно в семантической плоскости – как образ или антиобраз тех или иных событий или общественных движений.

Не стала исключением и «республиканская власть», особенно тяготеющая к советскому прошлому и создающая всевозможных «захаровцев» и комсомольцев, в результате чего образ Ленина уже прочно сросся с образом самой «ДНР». Но именно этим и объясняется такое исключительное внимание украинских патриотов, всё ещё остающихся в Донецке, к главной площади города: памятник уже неоднократно был разукрашен сине-жёлтыми цветами, так как символизирует собой оккупационную власть.

Апофеозом всего этого символизма стал конец января, когда в Донецке около 4 утра по московскому времени прогремел мощнейший взрыв. Должен сказать, что от площади Ленина мой дом находится на расстоянии чуть более трёх километров, – но даже такая дистанция и закрытые пластиковые окна создали в квартире эффект разорвавшейся мины, причём упавшей просто за домом. Так как накануне вечером уже третий день активно работала «республиканская» артиллерия, первое, что мне пришло в голову, – это мысль о так называемой «ответке» от ВСУ. Но оказалось, что взрывная волна пришла с многострадальной площади Ленина, повредив несколько окон в окрестных домах.

Собственно, версий произошедшего было всего две: официальные сепаратистские источники заявили о деятельности украинской ДРГ, заложившей то ли пластид, то ли тротил у памятника, в результате чего пострадал постамент и часть правой ноги Ильича.

Неофициально некоторые из местных говорили о том, что Ленина подорвали сами «республиканцы», дабы в очередной раз накалить атмосферу в городе, – правда, не поясняя, с какой именно целью. Хотя многие связывают последовавшие за этим аресты в Донецке именно с подрывом памятника – дескать, чтобы был «легальный» повод опустить в подвал тех, кого давно хотелось. Как по мне, довольно сомнительно, ибо в «ДНР» уже давно не нуждаются даже в видимости хоть какой-нибудь логики в происходящем, не говоря уже о том, чтобы организовывать целое представление ради пары-тройки людей.

Но показательно совершенно другое: кто бы ни провёл эту акцию, местное население в очередной раз срефлексировало именно на образ, в основном комментируя произошедшее в духе «зачем ломать город»? Другими словами, Ленин, которого так старательно пытаются искоренить украинские патриоты из черты города, никогда не существовал в умах большинства дончан, сливаясь то с образом самого города, то с детским прошлым, – но никак не с реальной фигурой, чью идеологию тщетно пытаются выкорчевать из местных голов привычными методами.

И на самом памятнике с успехом можно было бы написать под именем «Ленин» два точных слова – «которого нет».

Cергей Андреев, безработный, город Макеевка

Думки, висловлені в рубриці «Листи з окупованого Донбасу», передають погляди самих авторів і не конче відображають позицію Радіо Свобода

Надсилайте ваші листи: DonbasLysty@rferl.org