(Друкуємо мовою оригіналу)
Что поменялось в моей жизни за год? А ведь так просто на этот вопрос и не ответить. Я не могу сказать – всё ok, как не могу сказать, что всё плохо. И если просто перечислять, что поменялось-добавилось в моей жизни, мне было бы легче.
У меня не осталось друзей, которые жили бы со мной в одном городе. Мои друзья – где угодно, кроме Луганска. Но мы стали дальше только географически. Расстояние не мешает нам общаться, писать друг другу и в чём-то даже быть ближе, чем пока мы жили рядом.
Зимой я попала в одно из танцевально-развлекательных заведений города. Носки и нижнее бельё военных сохло на батарее в сауне. Банки паштетов и тушёнки заполняли мусорный бак на кухне. Горы мусора. Я поняла, что мне нечем дышать там, я задыхаюсь
Я не посещаю ни одно из досуговых заведений города. Не с кем, а пира во время чумы я не понимаю, хотя согласна, что жизнь продолжается и замыкаться на доме и работе не стоит. Зимой, волей случая, я попала в одно из танцевально-развлекательных заведений города, в котором на тот момент было так называемое «подразделение комендатуры». Носки и нижнее бельё военных сохло на батарее в сауне. Банки паштетов и тушёнки заполняли мусорный бак на кухне. Горы мусора. Я увидела составленные в углу столы в ресторане и БТР в гараже. Я поняла, что мне нечем дышать там, я задыхаюсь.
До войны у меня их было три. Все они мне нравились, давали и рост, и доход
Работа? Да, здесь будет определённо минус. До войны у меня их было три. Все они мне нравились, давали и рост, и доход. С началом боевых действий одна из моих работ «отпала», как хвост у перепуганной ящерицы, а вторая «дотянула» до Нового года, а после этот международный проект выехал с неподконтрольной Украине территории. Вместе с ним выехала стабильная зарплата, умный и интересный руководитель, планы и востребованность. А ведь мне нравился этот проект, это была часть моей жизни, и я чувствовала себя на своём месте. Согласитесь, уже эти перемены – достаточный повод для стресса. Я не отношу себя к представителям молодёжи, которые легко привыкают к переменам и с лёгкостью приспосабливаются ко всему, поэтому мой выход из стресса был затяжным и болезненным.
Я впервые почувствовала, когда поняла, что мне нужно всеми силами искать выход из тупика с работами и зарплатой
Но уже сейчас я думаю, что мне нужно искать что-то ещё
Авантюризм. Да, примерно так можно охарактеризовать то, что я впервые почувствовала, когда поняла, что мне нужно всеми силами искать выход из тупика с работами и зарплатой. И если «новое государство» не торопится помогать мне, в таком случае искать пути спасения нужно мне самой. Когда-нибудь я расскажу своему сыну, что мне пришло в голову в одну из очередных бессонных ночей, когда во всех обозримых пределах был только тупик. Когда-нибудь. Я знаю, что в тот момент он не поверит мне и будет смеяться, а я буду уже слишком в почтенном возрасте, чтобы можно было поверить тому драйву, который я испытывала, ввязываясь в авантюру с поиском источников продуктов для моей семьи. Да, сейчас, почти год спустя, я могу сказать, что при всей странности метода он сработал. Но уже сейчас я думаю, что мне нужно искать что-то ещё.
С детства мне казалось, что они чуть другие, имеют отличие от штатских выправкой, порядочностью
Военные… С детства мне казалось, что они чуть другие, имеют отличие от штатских выправкой, порядочностью. За этот год я поняла, что военные – полная противоположность гражданскому населению совсем в другом. Каждый торопится съесть кусок пирога побольше на этом празднике, тянет одеяло на себя. Я надеюсь, что моё мнение поменяется, но пока то, что я чувствую, только усугубляет моё отношение к происходящему.
Сегодня я наблюдала сцену, когда две женщины менялись книгами на украинском языке. Боже, я едва не расцеловала их!
Взгляды. Как оказалось, я люблю свою историю, и не готова вычёркивать своё прошлое только потому, что «республика» взяла курс на Россию. Мне тяжело и сложно быть внешне нейтральной. Я пытаюсь молчать, пытаюсь быть корректной, но мне всё сложнее. Как тогда, в ночном клубе, когда по совокупности увиденного я поняла, что мне нечем дышать. Сегодня я наблюдала сцену, когда две женщины менялись книгами на украинском языке. Боже, я едва не расцеловала их! Современные авторы, лауреаты украинских премий. Я успела прочесть это на обложках. А ведь мы вытравливаем сейчас Украину отовсюду, не оставляя ей ни малейшего жизненного пространства на территории «ЛНР».
Я обратила внимание женщин, что они читают книги не в духе «республики», и по их ответам поняла, что не только я не могу зачеркнуть память. И не только мне не хватает здесь воздуха.
Яна Викторова, преподаватель, город Луганск
Думки, висловлені в рубриці «Листи з окупованого Донбасу», передають погляди самих авторів і не конче відображають позицію Радіо Свобода
Надсилайте ваші листи: DonbasLysty@rferl.org