История Клубники Андреевны, женщины, которая осталась в ОРДО, потому что ей незачем уезжать. Настольная лампа из соли в виде танка, которую художники слизывают и фотографируют каждую неделю. Флаг из железного листа фургона автомобиля, который попал под обстрел. Как художники, выходцы из Донбасса и их коллеги, видят войну? Что хотят сказать Украине и миру?
Об этом в эфире Радио Донбасс.Реалии говорили исследовательница современного искусства, сотрудница Исследовательской платформы PinchukArtCentre Катерина Яковленко и украинская художница Алевтина Кахидзе.
– Клубника Андреевна – это собирательный образ женщины, которая осталась жить на оккупированной части Донецкой области. Рассказы о Клубнике созданы на основе телефонных разговоров самой Алевтины со своей мамой, которая осталась жить недалеко от Енакиево. 16 января этого года мама Алевтины умерла от сердечного приступа на КПВВ со стороны «ДНР».
Алевтина, с самого начала вы не скрывали, что история Клубники Андреевны – это история вашей мамы. Зачем вы сделали историю мамы публичной?
Алевтина Кахидзе: Некоторые из моих друзей говорят мне здесь, в Киеве, что я населила для них Донбасс, я описала нашу войну так, как она происходила среди тех людей, которые там остались. И про мой маленький город Ждановка.
– А как относилась к этому ваша мама?
Алевтина Кахидзе: Однажды я задала маме этот вопрос и дала ей все, что я про нее нарисовала, написала, сделала аудио. Она была в курсе, но я дала ей во всем объеме, что у меня было и ушла гулять с собакой на три часа. Когда я вернулась, мама сказала: «Дай мне все это с собой». В так называемую «ДНР».
Моя мама продавала на рынке цветы и овощи. И она вела там дискуссии, войны, спорила со своими подругами. Безусловно, это были скорее всего закрытые дискуссии. Но в этом микросообществе она не скрывала свою позицию. Не исключаю, что то, что ее мысли оказались напечатанными, для нее это было важно.
– Алевтина, зачем вы это делали?
Алевтина Кахидзе: Я думаю, на вопрос «зачем» лучше ответить Катя. Я могу ответить только на вопрос «почему». Потому что не было никакой возможности это все держать в себе. Это то, что делает художник.
Я звонила маме и все, что она мне рассказывала… в украинской журналистике не описали самую простую жизнь с позиции самого обычного человека, который не выбирал политическую реальность, как была моя мама. Она просто в ней оказалась. Вам бы, журналистам, моя мама никогда бы не рассказала того, что рассказывала мне.
Катерина Яковленко: Мне кажется, вызвать эмпатию – это как раз то, для чего работают художники. Не только с работой Алевтины такое произошло. У «Открытой группы» тоже был проект, когда они на Венецианской биеннале сидели под ярким солнцем в стеклянном павильоне и смотрели, как солдаты возвращаются домой, и ждали. Для многих до сих пор не понятно, где находится эта война, вся ли часть Донбасса оккупирована, насколько это большая территория. Для многих это все другая реальность.
И только когда человек ощущает близость с регионом, это приближает эту реальность, создает более реалистичный образ. Художники часто обращаются к биографическим, архивным историям исключительно по этой причине.
– Для людей более старшего поколения искусство о войне – это то, что они видели в Советском Союзе: пропагандистские плакаты или массовые рефлексии. Чем современное искусство отличается?
Алевтина Кахидзе: Что такое проект Клубники Андреевны? Очень просто. Я звонила своей маме, и она мне рассказывала, что происходит вокруг нее. Я писала тексты, рисовала наброски. Реконструировала то, что слышала в тексте и в изображении. Как бы это просто не звучало, это входит в категорию современного искусства.
Катерина Яковленко: Часто люди думают, что если кто-то занимается искусством – это рисунки. Но искусство, в первую очередь, апеллирует к образам, которые могут созданы и с помощью голоса, пространственных или телесных побуждений. Оно может быть абсолютно разным.
– Если говорить о художниках-выходцах с Донбасса, всех ли волнует эта тема? Все ли говорят об этом?
Украинские художники давно выучили, что вокруг нас все есть политика. Мы говорим, что все вокруг нас политическоеАлевтина Кахидзе
Алевтина Кахидзе: В украинском художественном мире или в среде украинского искусства работ о войне очень много. Так, классифицировать, кто из какого региона… Украинские художники давно выучили, что вокруг нас все есть политика. У нас нет страха или табу – не заниматься политической темой. Более того, мы говорим, что все вокруг нас политическое.
– Художников действительно волнует тема войны? Или это делают, потому что кураторы возьмут на выставки, это и людям интересно?
Катерина Яковленко: На самом деле, это неудобная тема для зрителя. Зритель не готов разговаривать на эти темы. Тем более эмпатировать, ощущать эмоции, которые ему несвойственны. Галерей у нас мало, денег за искусство не платят. Поэтому художник может делать все что угодно и как угодно, но руководствуясь своими интересами или возможностями.
Например, на биеннале в Харькове двое из трех победителей – выходцы из региона Петр Армяновский и Андрей Достлев. У обоих работа связана с Донбассом.
В центре истории – не война, а человек и человеческие истории. Война возникает исключительно на следующем уровне.
Проект сучасного мистецтва «Горизонт подій» в «Мистецькому арсеналі» (фотогалерея)
– Катя, какие бы вы выделили наиболее интересные, знаковые работы касательно темы войны на Донбассе за последние пару лет?
Катерина Яковленко: Мне нравится проект, который заканчивается в Кмытовском музее под Киевом «Война в музее». Вообще в целом все низовые инициативы. Например, «ДЕ НЕ ДЕ», которая работает с музеями в прифронтовой зоне и переосмысляет искусство там, создает новые работы. Это все коллективно создает большой интересный образ, как мы работаем с прошлым, настоящим, будущем. Я не могу выделить какую-то одну работу. Но «Горчица в садах», которая победила на биеннале, очень достойна внимания. Это история о девушке, которая возвращается домой, как она смотрит снова на свой дом.
Алевтина Кахидзе: Она возвращается в свой дом в «серой зоне» и оказывается, ее брат заботится о том, чтобы не вредить соседям своим огородом, в котором сорняки. Когда оставляешь дом, сорняки расползаются. Не понятно, какую политическую позицию занимает брат этой героини, но он позаботился об этих правилах соседства, и он засевает участок горчицей.
– Алевтина, есть ли у художников-выходцев с Донбасса, что они жертвы этой войны? Есть ли такая проблема?
Куда бы я ни ездила, я вожу с собой кусок минометного огня, чтобы помнить, откуда яАлевтина Кахидзе
Алевтина Кахидзе: Конечно. Я не могу попасть в дом своей мамы, не могу забрать свои детские рисунки. Нас так много. С одной стороны, мы уже забыли, когда плакали. С другой стороны, нам нужно друг друга жалеть. Это делает нас черствыми. Куда бы я ни ездила, я вожу с собой кусок минометного огня, чтобы помнить, откуда я. Я отдаю себе отчет, что эта война настолько поменяла всех, кто причастен.
Катерина Яковленко: Я могу вспомнить работу Кати Ермолаевой, которая родилась и выросла в Донецке. Это реконструкция дома ее бабушки «Свое пространство», она ее делала в 2015 году. По памяти она вырисовывала предметы интерьера, сохранились какие-то вещи. У зрителя была возможность зайти в личное пространство, в котором Катя выросла. Но это одна из немногих работ на эту тему. Сложно говорить о тех вещах, которые не до конца прожили. Нужна дистанция, чтобы это было не так больно. Алевтина смелая, а многие – нет.
– Какой в этом всем смысл? Есть ли какое-то влияние современного искусства, есть ли социальная функция?
Алина Кахидзе: Конечно. Например, благодаря проекту Клубники Андреевны в 2015 году впервые тема пропускной системы появились на телевидение. Многие тогда впервые узнали о том, что эта система появилась и что есть линия разграничения как таковая.
Иногда художникам удается то, что не удается тем, кто планирует какой-то результат.
Или когда я узнала о следующей большущей проблеме – это пенсионный туризм. Я начала о нем рисовать. Многие мои друзья здесь, в Киеве, узнали об этом благодаря историям о Клубнике Андреевне, которой приходилось врать, чтобы получать украинскую пенсию.
ПОСЛЕДНИЙ ВЫПУСК РАДИО ДОНБАСС.РЕАЛИИ:
(Радіо Свобода опублікувало цей матеріал у рамках спецпроекту для жителів окупованої частини Донбасу. Якщо ви живете в ОРДЛО і хочете поділитися своєю історією – пишіть нам на пошту Donbas_Radio@rferl.org, у фейсбук чи телефонуйте на автовідповідач 0800300403 (безкоштовно). Ваше ім'я не буде розкрите)
