(Друкуємо мовою оригіналу)
Эмоционально непростая неделя. Встречи с теми, кто ТАМ. Там – это за пределами нашей резервации.
Приезжала бывшая начальница. Из Москвы на самолёте до Ростова, оттуда машиной в Луганск в сопровождении выделенного ей сопровождения, чтобы нигде не ждать. Она здесь в командировке. Её российский руководитель будет вкладывать деньги в развитие местного общепита в виде сети кафе на месте бывшей украинской сети ресторанчиков.
Вопросы «Как вам», «Сколько получаешь?» – как металлической щёткой по душе
Моя бойкая начальница говорит, что местные власти заинтересованы в этом – выделили ей машину с охраной. Отчего же тяжело на душе? Её вопросы «Как вам», «Сколько получаешь?» – как металлической щёткой по душе. Вроде ничего особенного, но как-то скверно.
Во-первых, я откровенно тоскую по той, довоенной жизни, с теми работами, с теми друзьями, с теми планами. Поймала себя на том, что отвечаю ей и хорохорюсь. Самой смешно от этого!
Она говорит: «Тебя дустом не выведешь». Шутит. А у меня кошки на душе скребут.
Говорит, что город изменился – людей мало, молодёжь унылая, мрачно. А ведь она бегала на митинги весной прошлого года, жизни нам не давала, агитируя идти на «референдум»
У неё тоже жизнь не мёд. Съёмная квартира в Москве, стажировка вдали от семьи, непонятности с мужем. Но она живёт в другом измерении. Говорит, что город изменился – людей мало, молодёжь унылая, мрачно. Так всем вначале кажется. А ведь она бегала на митинги весной прошлого года, жизни нам не давала, агитируя идти на «референдум», сто раз звонила: проголосовали уже?
А на следующий день было «пропесочивание» тех, кто не пошёл на «референдум» – таких было двое из отдела. Или двое, кто честно сознался. А потом она собирала деньги на продукты для «ополченцев», ходила на митинги, даже мелькнула на российских телеканалах, когда выступала с трибуны у СБУ.
Моя начальница выехала всей семьёй ещё в начале прошлого июня. Успела отправить «Новой почтой» всю одежду в Крым, а потом уже уехала машиной сама
Не первый раз слышу о том, что все, кто стремился к «русскому миру», выехали. А здесь остались не определившиеся. Не знаю, так ли, но моя начальница выехала всей семьёй ещё в начале прошлого июня. Успела отправить «Новой почтой» всю одежду в Крым, а потом уже уехала машиной сама. Не застала ничего из «прелестей» прошлого лета. Мы остались в городе без зарплаты и перспектив. А потом она сообщила нам по телефону, что наш отдел сокращён, и зарплаты за последний месяц, скорее всего, не будет.
Мы будто ущербные, – кто здесь живёт, кто остался, не выехал. Как сиротки, которых жаль, но все стремятся в свою устроенную жизнь
Собственно, кто нам мешал уехать? Никто. Вроде бы ни о чём таком она не спрашивала у меня, но на душе было скверно. Будто моё привычное равновесие разрушено. Живёшь в каком-то придуманном мире, сам себе придуман шаткий баланс между реальностью и внутренним мирком, а потом кто-то вторгается из другой жизни и переворачивает всё с ног на голову. Мы будто ущербные, – кто здесь живёт, кто остался, не выехал. Как сиротки, которых жаль, но все стремятся в свою устроенную жизнь.
Сидела я напротив неё и понимала, что между нами пропасть. Во всём. И такая пропасть, которую уже не засыпать ничем. Эти полтора года в разных городах-странах. С разными горизонтами и разными радостями. С разными стрессами. Единственное общее – это прошлое вместе. Вспомнили, как хохотали, как запирались в кабинете в конце рабочего дня «за чашкой чая» и какие мы были счастливые тогда.
Я сказала ей, что ловлю себя часто на том, что раздастся телефонный звонок и её голос скажет мне: «Привет! Ты где? На работу собираешься?» Я сказала ей об этом, а она засмеялась в ответ.
Яна Викторова, преподаватель, город Луганск
Думки, висловлені в рубриці «Листи з окупованого Донбасу», передають погляди самих авторів і не конче відображають позицію Радіо Свобода
Надсилайте ваші листи: DonbasLysty@rferl.org
