Война – последствие того, что языковой закон не был принят еще в 1991 году – Овчаренко

(Друкуємо мовою оригіналу)

После двух месяцев правок парламент проголосовал за закон о статусе украинского языка. После подписания Президентом, украинский станет обязательным во всех сферах, кроме личного общения и религии. На украинском обяжут говорить работников кафе, ресторанов, больниц и транспорта – если клиент не захочет говорить на русском. Через три года обещают и штрафы – пока все желающие не выучат украинский на бесплатных курсах от государства.

Как жители ОРДЛО воспримут такой закон? Об этом в эфире Радио Донбасс.Реалии говорил общественный активист, дончанин Виталий Овчаренко.

– Виталий, в целом ваше отношение к закону? Не слишком ли он радикален, если учитывать несколько миллионов людей в ОРДЛО, которые живут в искривленной реальности?

– Его еще надо было принимать в 1991 году, как только Украина завоевала независимость. История не терпит такого сослагательного наклонения. Но если бы мы приняли этот закон тогда, думаю, не было бы этих политических розыгрышей, которые делали политики, спекулирую ня русскоязычности части насления, не было бы этих расколов, которые политики искусственно насаждали.

Давайте вспомним, каждая политическая кампания, каждый выборы в Украине были противостоянием двух систем – украиноязычный западный вектор и русскоязычный пророссийский вектор. И до 2014 года все это было как политическая технология. А в 2014 году, когда русские танки пришли псевдозащищать русскоязычных, это уже переросло в войну. Война это последствие того, что этот закон не был принят еще в 1991 году, что мы слишком давали спекулировать политикам и России карту русскоязычности на Донбассе.

Я как житель Донбасса, родившийся в городе Лиман, проживший в Донецке, хочу сказать не про ущемление русскоязычных граждан, ущемление русского языка, а про ущемление украинского языка.

Нужно еще понимать, что это Донецк такой русскоязычный, а в регионах Донецкой области или суржикоязычные или украиноязычные. Поэтому это стереотип, что Донбасс это русскоязычный регион. Это навязанный российской пропагандой мифологема и не более.

Виталий Овчаренко, общественный активист, дончанин

– Чем этот законопроект отличается от попытки навязать свою волю всем украинцам? Многие связывают это с Петром Порошенко и последним аккордом уходящего парламента.

– Украинцы любят символизм и это к чему-то приурочивают. Для свободного политического процесса нормально искать какие-то подводные камни и к чеу-то приурочивать. Хуже, когда в России этого не делают – как Путин сказал, так оно и есть.

Я не думаю, что это какой-то способ навязать другую точку зрения. Речь не идет о навязывании, когда в государстве Украина ведущее положение должен занимать украинский язык, который все понимают. Я не думаю, что есть какие-то граждане Украины, пусть русскоязычные, которые не знают украинского. Это стереотипы, которые повторяет Российская Федерация.

– Этот закон не касается частного общения, но он обязывает чиновников включительно с нотариусами, адвокатами или тех, кто учит детей, выступает публично говорить на украинском языке. Это уже немного другие требования, чтобы знать язык на слух.

– А что плохого, что чиновник государства Украина в своей рабочей практике, получая зарплату и привилегии от государства Украина, будет использовать украинский язык. А в быту пусть говорит на венгерском, на румынском. Мы говорим про рабочие моменты. Он представитель государства Украина и он должен использовать украинский язык.

– Если вспомнить контекст, Владимир Путин 24 апреля подписал указ об упрощённой процедуре выдачи российских паспортов жителям ОРДЛО, через несколько дней Верховная Рада принимает закон о статусе украинского языка. Многие говорят о том, что Россия притягивает жителей ОРДЛО, а Украина отталкивает. Как вы оцените этот контекст, учитывая что люди там живут в искривленной реальности?

– Конечно, я согласен, что они живут в искривленной реальности, российской пропаганде. С другой стороны, есть же интернет. Тот кто хочет разобраться в проблеме – разберется. Как поступают многие мои знакомые. Они там насмотрятся российской пропаганды, звонят мне и спрашивают, что такое децентрализация, что я могу сказать по языковому закону и так далее. А тот, кто будет слушать «НТВ» и брать это на веру, с ним будет тяжело разговаривать.

Также я знаю, что люди, которые находятся в оккупации и живут в Донецке, понимают, что Украина должна и живет своей жизнью. Государство не остановилось, Украина не должна оставаться на уровне 2014 года. Граждане это поймут и примут.

Знаете, у молодежи старших классов в оккупации популярно сейчас находить репетиторов украинского языка и практиковать язык. Многие не покидают это информационное пространство. Они понимают, что закончат они 11 класс и им нужно будет поступать в университеты и сдавать зовнішнє незалежне оцінювання.

– Касательно штрафов, которые начнут действовать через три года после подписания законопроекта. Почти 12 тысяч гривен – максимальная сумма штрафа, которую может выписать уполномоченный по защите украинского языка. Как поясните такие карательные методы стимулирования изучения украинского языка? Демократично ли это?

– Я бы не употреблял слово «карательные», слово после 2014 года имеет неприятную коннотацию.

По этому законопроекту тяжеловато наказать. Там есть комиссия, которая должна рассмотреть. Это не те штрафные санкции, которые там применяются, даже в европейских государствах. Дается определенное время, чтобы жители и предприятия перестроились. Кому-то 30 месяцев, кому-то 5 лет. Если человек за пять лет не сможет перестроиться, тогда у меня возникают вопросы о его профессионализме.

– Вы говорите, что принять этот закон нужно было еще в 1991 году, но президентом стал Леонид Кравчук, которые более лояльно относился к русскоязычному населению. Вы считаете, что этот исторический момент настал именно сейчас? Это не может откусить еще территории, оттолкнуть людей?

– Я сомневаюсь, что этот закон оттолкнет кого-то. Мы воюем пять лет, пять лет умирают украинцы, и кого-то мы можем еще оттолкнуть украинским языком? Если человек определился поддерживать Украины и быть гражданином Украины, он и будет поддерживать Украины. А если он определился поддерживать Россию, он продолжит ее поддерживать. А так как этот законопроект укрепляет украиноязычную сферу, это будет только в плюс.

– Как меняется отношение к украинскому языку на подконтрольных частях Донецкой и Луганской областей?

– В поселках и селах преобладает украинский суржик. В молодежной среде и среди детей растет количество носителей украинского и нормального отношения к языку. Когда я учился в Лимане, у доброй части класса была нелюбовь к украинскому языку, при том, что мы разговаривали на украинском суржике.

– Это шло от родителей?

– И от родителей, и развлекательных тв-передач, где высмеивался украинский язык, и от российских шоу. Это был комплекс российской пропаганды. Но когда я сейчас приезжаю в свой город, общаюсь со знакомыми, я не вижу уже того негатива.

– А почему?

– Думаю, это люди, которые уже ходили в украинские школы, смотрели больше выпусков новостей с украинским дубляжем и новости смотрели не про Россию, а про Украину, слушали музыку на украинском. У них нет гражданской шизофрении, которая присуща еще моему поколению.

– Виталий, как так получается, что с этим языковым законопроектом, русскоязычные украинцы – это национальное меньшинство в своей собственной стране?

– В чем они меньшинство? Они же украинцы. Но то, что они используют другой язык – так сложилось исторически. Парадокс в другом, что деды и прадеды использовали русский язык, как нам сказали в одном из телефонных звонков, но на Донбассе как раз деды и прадеды использовали скорее всего украинский язык. А потом русифицировались.

ПОСЛЕДНИЙ ВЫПУСК РАДИО ДОНБАСС.РЕАЛИИ:

(Радіо Свобода опублікувало цей матеріал у рамках спецпроекту для жителів окупованої частини Донбасу. Якщо ви живете в ОРДЛО і хочете поділитися своєю історією – пишіть нам на пошту Donbas_Radio@rferl.org, у фейсбук чи телефонуйте на автовідповідач 0800300403 (безкоштовно). Ваше ім'я не буде розкрите).

​