Пункт пропуска в Золотом могут открыть до конца месяца – Тука

(Друкуємо мовою оригіналу)

Пункт пропуска в Золотом на Луганщине могут открыть до конца месяца, если группировка «ЛНР» обстрелами не будет препятствовать процессу его сооружения. Об этом в эфире программы «Донбасс. Реалии» заявили глава Луганской областной военно-гражданской администрации Георгий Тука. На этой неделе в Киеве он участвует в Днях Луганской области – мероприятиях, цель которых – как идеологическая (развенчать мифы о регионе), так и чисто практическая (договорится об инвестициях для Луганщины). В интервью «Донбасс. Реалиям» Георгий Тука также объяснил, почему помощь немцев на ремонт дорог, в отличие от предыдущих годов, не будет разворована, и почему, даже зная имена виновных, СБУ не может посадить контрабандистов, которые расстреливают на Луганщине мобильные группы.

– Завершаются Дни Луганщины в Киеве. Есть экономическая часть, есть культурная часть. Скажите, Вы довольны экономической частью?

– Доволен, потому что, честно говоря, результаты превзошли ожидания. Ведь, по большому счету, организация данного мероприятия преследовала, в первую очередь, идеологическую составляющую. Какая цель была? К сожалению, и жители Луганщины, и жители, условно говоря, «большой Украины», в той или иной степени являются жертвами тех штампов, которые на протяжении последних может полутора-двух лет нам всем навязывались медиа – иногда сознательно, иногда подсознательно.

​Речь идет о том, что, например, если на территории Луганской области иногда встречается мнение о том, что на основной части Украины проживают «фашисты», «бандеровцы», «насильники», «грабители» (и подобная всякая чушь), то, к сожалению, в «большой Украине» есть встречный стереотип и штамп о том, что Луганщина – это война, и Луганщина – это сепаратисты. На самом то деле, ни то, ни другое не является правдой. И вот эти штампы, которые, в принципе, нас и разделяют, надо обязательно разрушать. И чем быстрее мы это сделаем, тем лучше.

И вот цель нашего мероприятия, которое мы проводили в Киеве, состоит именно в том, чтобы продемонстрировать киевлянам, что Луганщина – это далеко не война, Луганщина – это далеко не сепаратисты.

С точки зрения экономики, я был крайне удивлен, когда меня прямо на входе в Торгово-промышленную палату, где проходило это мероприятие, встретили представители немецкой компании «Инком», которые примерно месяц назад были у меня в Северодонецке, с предложением организовать совместное сотрудничество в сфере строительства и ремонта дорог. Меня привлекли в этом проекте две составляющие. Первое – это то, что наши немецкие партнеры дают гарантию на качественное сохранение дорожного покрытия на 10 лет. Наши строители, как правило, дают на 3 года. Второе: немцы предлагают не просто инвестировать какие-то деньги. Деньги как таковые, меня, в принципе, как главу области совсем не интересуют. Немцы предлагают инвестировать, во-первых, в технику дорожную, которую они сюда к нам привезут. Они привезут производство определенного химического вещества, которое является немецким «ноу хау», и фактически которое является одной из составляющих такого успешного строительства и ремонта дорожного покрытия.

– Они Вас сами нашли, я так полагаю?

– Да, они обучают наших рабочих, наших строителей. Через какое-то время немцы покидают территорию Украины, наши продолжают использовать полученные знания, опыт, технику, оборудование. И естественно, это коммерческий проект, и поэтому за использование этого химического связующего вещества мы будем платить просто роялти. И это дополнительные рабочие места, плюс немецкое качество дорог, которое известно по всему миру.

– Было сообщено о том, что на Луганщине будет построено 45 километров железной дороги. Это Вы считаете тоже достижением этого форума в Киеве?

– Я бы не сказал, что это достижение форума. Просто на форуме была формализована та идея, которую мы обсудили с руководством «Укрзалізниці». Эту проблему озвучили передо мной примерно три недели назад жители Луганщины. Так получилось, что я побывал в одном районе, во втором, в третьем, и вот во всех этих районах как-то одномоментно все начали обращать мое внимание именно на эту проблему – что с точки зрения логистики мы испытываем большие неудобства, потому что часть территории – большая часть территории – которая сейчас контролируется центральной властью, практически не имеет выхода к железнодорожному полотну. Например, на той территории, которую мы сейчас собираемся соединить с железнодорожной сетью Украины, расположено 6 крупных элеваторов. Естественно, когда речь идет о том, чтобы в августе-сентябре начинали процесс перевозки зерна сначала на элеваторы, потом с элеваторов на переработку, то я, честно говоря, когда в сентябре своими глазами видел эти автовозы, шестидесятитонники, я прекрасно отдаю себе отчет, что никакое дорожное покрытие такой нагрузки не выдержит, не в состоянии просто, тем более в такую жару.

Поэтому этот проект железнодорожной ветки носит, во-первых, социальный характер, потому что наконец-то жителям области представится возможность нормально, цивилизованно добираться до Днепропетровска, Харькова, Киева, Львова, а не на перекладных, как сейчас это приходится делать. А во-вторых, с точки зрения экономики, это существенно снизит логистическую составляющую ценообразования, что в принципе, должно резко повысить конкурентоспособность сельхозпродукции, которая производится именно на территории Луганщины.

– Мы связались с активистом, главой Луганской областной организации «Комитета избирателей Украины» Алексеем Светиковым. Вот как он прокомментировал планы строительства железной дороги на Луганщине:

«С точки зрения экономики, это строительство совершенно не выгодно, поскольку такая железнодорожная ветка не будет играть никакой социальной роли, она будет проходить по пустынной местности, где нет населенных пунктов. Это между поселком Белокуракино и городом Сватово. И кроме того, оно, конечно же, не окупится грузовыми перевозками, поскольку это достаточно малонаселенная местность, преимущественно сельскохозяйственная. Поэтому, с точки зрения экономики, этот проект, конечно же, будет убыточным для Украины. Я думаю, что на таких проектах очень хорошо зарабатываются деньги. У нас есть возможность сообщаться с двумя Луганскими железнодорожными линиями, это через территорию России. То есть можно достигать соглашения с Россией. Россия пользуется украинской железной дорогой, которая проходит по Миловскому району, 22 километра. Можно точно так же, на традиционных каких-то основах, договорится о том, чтобы поезда у нас ходили через Уразово, это территория Российской федерации».

– Вы слышали о таком варианте, что можно было сделать это через Россию? Прокомментируйте, пожалуйста.

– Я желаю успехов господину Светикову в любых его переговорах с Россией. А что касается экономики, то не господину Светикову судить об эффективности, если уже две крупнейшие зернотрейдерные компании изъявили желание и готовность принимать участие в софинансировании строительства данного участка железной дороги. Уж, наверное, владельцы этих элеваторов и этих компаний лучше, чем господин Светиков, ориентируются в рентабельности.

– По поводу строительства дорог. Вы сказали, что немцы приходили к Вам и ранее, но по каким-то причинам не удавалось подписать с ними контракт, потому что кто-то сопротивлялся. Вы можете сказать, кто это был, почему, и почему сейчас договор с немецкой компанией утвержден?

– Не совсем так. Немцы уже неоднократно пытались в других властных кабинетах получить поддержку, но не очень-то им это удавалось. У них, если я не ошибаюсь, только один есть реализованный проект, в районе Кременчуга. Так получилось, что у меня решение было принято достаточно быстро. Не прошло и месяца, как уже выбран участок семикилометровый. Я думаю, в течении следующей недели будет обозначен второй участок, примерно 7-10 километров. Почему речь идет о таких маленьких участках – потому что, все-таки, прежде, чем давать возможность проводить работы на более протяженных участках дорог, хотелось бы в качестве испытательного полигона использовать короткие участки. Но по всем раскладам именно рентабельности – с точки зрения немцев, чтобы им было рентабельно завести сюда и дорожную технику, и мини-завод по производству этого химического вещества, – им необходимо дать в качестве полигона примерно 15-20 километров дорожного покрытия.

– Ваша пресс-служба ранее заявляла, что затраты на ремонт разрушенных в Луганской области дорог обойдутся в сумму более 4 миллиардов гривен. Это правильная сумма?

– Если брать комплексно все дороги Луганской области, тогда да, где-то около 4 миллиардов.

– Вы доверяете этой сумме, учитывая то, что в прошлом году СБУ выявила хищение на сумму почти миллион гривен? Кто оценивает эти работы? Не завышена ли она?

– Существует определенная методика расчета. Это рассчитывают специалисты-дорожники, а не я и не моя бухгалтерия. Там формула достаточно проста. Ширина полотна, требование технического задания к выдержке нагрузки, протяженность пути. Никаких там таких особых хитростей в расчетах не существует.

Что касается случая, о котором Вы говорите. Он имел место. Насколько я знаю, пока судебного решения нет. Тем не менее, да, открыто уголовное дело – слава Богу, это не осталось без внимания правоохранительных органов. Насколько я знаю, там речь шла просто о тупейшем воровстве, когда выделенный миллион был отправлен тупо на наличку, а никаких ремонтных работ вообще не проводилось.

Что касается качества дорожных работ, тут наверно, любой гражданин Украины прекрасно отдает себе отчет в том, какое у нас в стране качество испокон веков было. Но я должен заметить, что зачастую, вот уже после того, как я приступил к исполнению своих обязанностей, как я начал погружаться, скажем так, в этот процесс, я смею заверить, что зачастую это качество обусловлено не тем, что наши строительные компании не умеют делать, а тем, что перед руководством «автодоров» и руководством этих строительных компаний, которые занимались этим дорожным строительством, изначально ставились задачи не по строительству качественного дорожного покрытия, а по минимизации реальных расходов.

– А сейчас эта проблема устранена?

– Нет, конечно нет. Эта проблема системна. Здесь надо воля и желание. С технической точки зрения, никакой проблемы в этом нету. Проводится нормальный анализ с данного полотна. Отправляется качество полотна на экспертизу, экспертиза дает свое заключение. Если соответствует качество экспертное выводам, перечисляются деньги. К сожалению, далеко не всегда этот алгоритм соблюдается.

– Когда наконец-то откроется автомобильный пункт пропуска в Золотом? Вы обещали это сделать еще к середине марта, сейчас на блокпостах огромные очереди. Это бы очень разгрузило эти очереди.

– Я только сегодня получил фотоотчет от своих коллег, которые как раз сегодня были на Золотом. (прямой эфир с Георгием Тукой состоялся вечером 16 марта – ред.) Работы идут, уже практически установлены досмотровые вагончики для всех служб – это и пограничные, и фискальные. Уже ставится разграничительная сетка для того, чтобы разграничивать потоки движения. Если не будет нам мешать противоборствующая сторона своими провокационными обстрелами, то, по моим предположениям, до конца месяца мы должны уже все сделать.

– Вопрос к Вам по поводу очередного обстрела мобильной группы 1 марта. ​Как Вы связываете этот эпизод с расстрелом, который случился в прошлом году в сентябре? Насколько я знаю, Вы получили свидетельство о том, что это были не сепаратисты, а представители Вооруженных сил Украины напали на мобильную украинскую группу. Сейчас Ваши подозрения подтверждаются? И насколько это связано с контрабандой?

– Это напрямую связано с контрабандой. Ну, «контрабанда», мы должны понимать, что это условное название, потому что с юридической точки зрения речь идет не о контрабанде, а о нарушениях правил пересечения линии разграничения, так это юридически правильно формулируется. Да, с моей точки зрения, эти два печальных события между собой связаны. Исполнители могут быть разные. А платформа, источник – один и тот же. Это – те люди, которые централизованно, целенаправленно занимаются этим процессом.

– Кто эти люди? У Вас есть подозрения какие-то, предположения?

– Есть предположения. Я не хочу сейчас комментировать, потому что с одной стороны, я дал слово правоохранительным органам, что я буду избегать комментариев с большей конкретикой по этому вопросу, пока идет следствие, но взамен я получаю от них полный доступ к материалам расследования. Я могу сказать, что ходом расследования я очень удовлетворен. Я не ожидал, честно говоря, что докопаются ребята-следоки до истины.

Сейчас ситуация усложняется чем: мы знать знаем практически все, но вот собирать доказательства по крупицам – к сожалению, в этом большая трудность. В свое время, если говорить о гибели Андрея (волонтер Андрей Галущенко погиб в результате обстрела мобильной группы 2 сентября 2015 года – ред.), то по определенным причинам сразу было зачищено место расстрела группы. И таким образом, когда уже прибыла оперативно-следственная группа, доказательства были практически уничтожены, что зафиксировано в материалах уголовного дела. Это с одной стороны. По результатам опросов участников данного события, свидетелей, можно сказать, что большая часть опрошенных лгут. По разным причинам. Кто-то скрывает правду, боясь говорить о своем непосредственном участии либо соучастии в этих печальных событиях. Кто-то боится говорить правду, заботясь исключительно о своей личной безопасности, понимая насколько это небезопасно.

– Мне интересно, как получается так, что буквально через полгода после расстрела одной группы расстреливаю другую? То есть продолжается этот трафик контрабанды, и в частности, наркотрафик (по слухам)? Борется ли с ним СБУ?

– Я не могу сказать, что борьба не ведется. Но я, будучи сейчас в Киеве, буду встречаться с руководством СБУ – как раз относительно работы мобильных групп. К сожалению, в течении последних двух-трех месяцев (по имеющейся у меня информации, которую я получаю от ребят-волонтеров, которые продолжают заниматься данной проблематикой и работают непосредственно в этих группах) существенно снижается результативность работы этих групп.

Это обусловлено рядом причин. Одна из причин – снижается уровень материального обеспечения этих групп. Если мы говорим о мобильной группе, то надо подразумевать, что это не тот коллектив, который стоит на шлагбауме и фильтрует проезжающий поток. Это не блокпост. Это – группы, которые должны постоянно передвигаться. Соответственно, их надо обеспечивать топливом, их надо обеспечивать автотранспортом. В лучшей степени, конечно, нужно, чтобы это был защищенный автотранспорт. Так как ребята часто ездят по бездорожью вдоль линии разграничения на нуле. Автотранспорт часто ломается, его надо ремонтировать, на все это необходимы средства.

Со всеми этими составляющими, к сожалению, большие проблемы. И эффективность работы мобильных групп сейчас, в последние два-три месяца резко снизилась. Я буду встречаться с руководством СБУ с просьбой уделить должное внимание материальному обеспечению работы мобильных групп.

Георгий Тука о ситуации в Луганской области

(Радіо Свобода опублікувало цей матеріал у рамках спецпроекту для жителів окупованої частини Донбасу)