В селах на линии фронта произошла вспышка COVID-19. Когда скорая помощь не может доехать в серую зону по самодельной дороге, проходящей посреди минных полей, приходится привлекать волонтеров. В селах Травневе, Гладосово и Зайцево уже есть первые госпитализированные и умершие. Как рассказывает Радио Донбасс. Реалии, руководитель гуманитарной миссии «Пролиска» Евгений Каплин, смерти от «ковида» в фактически отрезанных от остальной Украины селах сильно ухудшили психологическое состояние местных. В основном, там живут люди преклонного возраста. Волонтеры привозят в села лекарства, одна из соцработниц «Пролиски» по возможности лечит жителей Гладосово, а в Зайцево приезжает на осмотры местный семейный врач.
– Что случилось в селах Гладосово и Травневе? Почему с эпидемией COVID-19 там особенно сложно бороться?
– Села Травневе и Гладосово фактически переходят друг в друга, у них один центр. На сегодняшний день там проживает 100 человек – это самая первая линия, у сел проблемы с логистикой, туда очень сложно доехать.
Исторически Гладосово было частью города Горловка, и только недавно после усилий нашей миссии парламент сделал село частью Бахмутского района Донецкой области. До войны все коммуникации села были связаны с Горловкой – люди ходили туда и в больницу, и в школу и так далее. Идти до окраин Горловки отсюда минут 5.
До конца 2017 года село было в «серой зоне», но затем сюда продвинулись украинские войска – дорогу на Горловку перекрыли, поставили противотанковые мины. Вторая асфальтированная дорога в село Гладосово идет из Новолуганского, но она проходит через село Доломитное, которое сейчас под контролем так называемой «ДНР». Таким образом два села остались без сообщения с остальной территорией Украины.
Еще когда главой Донецкой областной администрации был Павел Жебривский, власти вышли из ситуации в ручном режиме. Через заминированные посадку и поля прошел грейдер и проложил дорогу условно две метра шириной. Частично ее посыпали граншлаком, частично дорога сих пор грунтовая – около 6 километров через поля и посадки, вокруг минные поля. Ехать нужно через село Семигорье, но официально этой дороги на карте нет.
В Гладосовом и Травневом приходится машины нанимать, чтобы съездить за пенсией или лекарствами.Евгений Каплин
Таким образом, ситуация в Гладосовом-Травневом тяжелая – ограничен доступ экстренных служб, нет доступа к рынкам, нет общественного транспорта. Раньше с доставкой людей помогали гуманитарные организации, но сейчас финансирование меньше, и люди в итоге изолированы в остальной подконтрольной части Украины. Приходится машины нанимать, чтобы съездить за пенсией или за лекарствами.
Больше трех недель назад там началась вспышка заболеваемости – локальная, но очень серьезная. В этих двух селах живет около 100 человек, и 28 из них с симптомами «ковида». Мы туда регулярно доставляем лекарства, потому что ближайшая аптека либо в Светлодарске, либо в Бахмуте – это 25-30 километров. Восемь человек из этих сел госпитализировали в больницы Светлодарска и Бахмута.
Скорая туда не ездила – сначала людей вывозил местный волонтер на своей машине, но потом этот волонтер сам заболел, заболела его семья и в последнее время он туда не ездит. 18 апреля мне позвонила 80-летняя женщина из Гладосового и сказала, что ей плохо. «Скорая» выезжать не захотела, мы долго вели переговоры и, в итоге, отправили туда нашу полноприводную машину и водителя, который уже переболел «ковидом». Мы довезли женщину до Семигорья, где ее передали экипажу скорой помощи. Спасибо главврачу Светлодарской больницы Геннадию Гуржию – он отдал ей последнее резервное место. Это была восьмая, последняя на данный момент госпитализация. Двое жителей села умерли в больницах из-за тяжелого течения болезни – мужчина и женщина.
– А насколько Светлодарская больница готова к вспышкам «ковида»?
– На данный момент у них развернуто 50 коек для лечения пациентов с COVID-19, и больница получает ковидный пакет от НСЗУ. Мы долго боролись, чтобы они его получили – в прошлом году им приходилось лечить «ковид» без этого пакета. Я ездил в больницу вместе с народными депутатами из «Слуги народа» и представителем правительства. В итоге, больница купила второй аппарат ИВЛ, нашла второго анестезиолога, и мы пролоббировали получение ими пакета НСЗУ. Сейчас там планируют развернуть еще десять «ковидных» коек. Мы по возможности помогаем больницам и врачам в прифронтовых районах. В прошлом году на разные закупки, связанные с «ковидом», мы потратили около 12 миллионов гривен.
– Насколько серьезно вспышка «ударила» по этим двум селам?
– 28 человек – это только те, у кого есть симптомы. Возможно там есть бессимптомные больные – пошла цепная реакция по заражениям. Кто-то может легче переносить, и мы не знаем, что он болеет. Вспышка пандемии имела катастрофические последствия – начались попытки суицида. Так у мужчины умерла жена в больнице, и хотя село старалось не сообщать, мужчина почувствовал ее смерть. Наша соцработница с соседкой были вынуждены дежурить у него дома, дважды забирали веревку – он пытался повеситься.
Я не могу послать село психолога, потому наши специалисты по работе с суицидальными настроениями еще не болели «ковидом»Евгений Каплин
Второй мужчина после похорон своего отца, тоже пытался наложить на себя руки – тело отца ему отдали в черном пакете. И, к сожалению, выслать в это село психолога я не могу. Наши специалисты по работе с суицидальными настроениями не болели «ковидом», а я вынужден в таких селах использовать только тот персонал, который имеет антитела.
Недавно престарелого мужчину, который пытался себя убить, забрала внучка из села Семигорье. К сожалению, на момент переезда у него тоже оказался «ковид», и внучка заболела. На второй день у нее поднялась температура до 39,5, скорая увезла ее в Бахмутскую больницу – лечение усложнен тем, что девушка еще и на восьмом месяце беременности. С ее дедушкой в итоге сидит супруг.
Когда приезжаешь в эти села, там прямо запах людской горечи чувствуется. Люди жили в жерле войны все эти годы, с некоторых домов видны блиндажи противоположной стороны. При этом «ковид» за несколько дней забрал жизней больше, чем война – за семь лет там был только один убитый и два раненных.
В основном в Гладосовом и Травневом живут люди преклонного возраста – старше 65. Было две молодые семьи с детьми, но мы совместно с агентством ООН по делам беженцев купили им жилье в более мирной части Донецкой области – в Часовом Яру и Соледаре. В одной из семей ребенок до девяти лет не ходил в школу – власти не могли организовать школьный автобус из родного села, и только в Соледаре он пошел в первый класс.
– А какая ситуация в поселке Бахмутка, селе Зайцево?
– Поселок Бахмутка, часть села Зайцево, тоже находится на первой линии. Но слава Богу, туда заехала скорая, когда нужна была госпитализация. Не в любое время суток она может туда заезжать – в темноте уже могут идти обстрелы.
Там тоже весьма ограниченный доступ к социальным услугам и тоже наблюдается вспышка «ковида». Она появилась немного позже, чем в Гладосово-Травневом – если там уже четвертую неделю, то здесь вторую. По нашей информации, сегодня там 15 человек заболевших, 10 из них имеют лабораторно подтверждённые анализы, у остальных характерные симптомы. Двое местных жителей в больницах – один в Светлодарской, второй в Бахмутской. Там никто не умер, слава Богу. В этих селах тоже порядка ста человек живут, может 110.
– Нет ли в этих громадах людей с медицинским образованием?
– Что касается Гладосово-Травневого, там есть бывшая санитарка, которая умеет хотя бы делать уколы, и наш соцработник Инна Чиж, которая тоже колет людей. Инна и сама болела, переносит «ковид» в легкой форме. Она 14 дней сидела дома, а теперь несмотря на постковидную слабость и усталость, ходит по местным бабушкам «прокалывает» их. Семейный врач громады тоже болеет, поэтому мы обратились в Центр оказания первичной медицинской помощи Бахмутского района, и руководитель этого центра дистанционно людям дает направления. Она же семейный врач в Бахмутке – приезжает в село несколько раз в неделю, осматривает людей, делает назначения.
Недавно одна украинская фармкомпания передала нам около 10 тонн антибиотиков, у которых через 7 месяцев закончится срок годности, и мы распределили эти лекарства по центрам оказания медицинской помощи вдоль линии фронта. Там, где болезнь развивается в бактериальную пневмонию, эти антибиотики смогут помочь.
– Я так понимаю, что и вы уже переболели, и часть ваших волонтеров?
Соцработников общественных организаций не включили в дорожную карту вакцинацииЕвгений Каплин
– В октябре-ноябре 2020 года у нас большая была вспышка в организации – переболело порядка 40 наших сотрудников. К сожалению, соцработников общественных организаций не включили в дорожную карту вакцинации, хотя официальных соцработников отнесли ко второй очереди на вакцину. Мы недавно обратились к минздраву по этому поводу – хотели бы вакцинировать своих работников.
Сейчас в «Пролиске» тоже болеют – на прошлой неделе семь сотрудников было в больницах, трое из них на кислородной поддержке, мать главы офиса из Золотого на ИВЛ. В целом больше половины из 115 наших человек уже болели или болеют «ковидом». Есть даже человек, который болел два раза.
Мы постоянно работаем с людьми и, хотя у нас есть средства индивидуальной защиты, маски, щитки, респираторы, рукавицы, когда едешь в машине с инфицированным человеком, то шанс заболеть практически 100% – маленькое замкнутое пространство.
– Вы говорите, что «скорая» не хочет в прифронтовые села ехать, поскольку это первая линия, и есть риск обстрела. Но при военных же есть волонтерские медицинские организации, их нельзя подключить для эвакуации мирных жителей?
Должна быть создана медицинская служба для эвакуации гражданских из труднодоступных селЕвгений Каплин
– Да, есть и АСАП, и «Госпитальеры». Но, во-первых, они все-таки создавалась не для «ковида», а во-вторых, в последнее время у них тоже проблемы с финансированием. При Вооруженных силах есть медицинские службы для эвакуации раненных военных – хорошо, что государство это делает. Но точно по такой же аналогии должна быть создана медицинская служба для гражданских – с бронированными скорыми, чтобы они занимались жителями вот таких труднодоступных сел – вдоль линии фронта на расстоянии меньше 500 метров от военных позиций у нас 57 громад. Сегодня это «ковид», а условно завтра из-за эскалации, возможно, придется вывозить раненных гражданских. Правительство должно создать такую службу, обеспечить спецтехникой.
– Какая ситуация сейчас с обстрелами в Гладосовом, Травневом и Зайцевом?
– В принципе на всей линии фронта сейчас обстрелы, конкретно по Зайцево уже две недели неспокойно. У нас были прилеты двух 120-милиметровых мин по поселку Жованка – это другая сторона села Зайцево. Мины прилетели под дома мирных жителей. До этого было несколько случаев, когда подконтрольные России вооруженные формирования использовали противопехотные мины ПОМ-2 для дистанционного минирования. Ими стреляют из противотанковых гранатометов и ставят на таймер самоликвидации.
На прошлой неделе в Жованку прилетело три таких противопехотных мины. При приземлении мина раскидывает несколько растяжек по 9,5 метров для срабатывания на живую силу. Такие снаряды можно разминировать только путем подрыва. Также мы фиксировали факт такого же минирования в Майорске – в 300 метрах от офиса рядом с КПВВ, который сейчас не работает, в жилых районах. Ранее 23 февраля такие же снаряды использовали в хуторе Вольный Луганской области – местный житель принял мину за хвостовик, начал ковырять ее палкой, и мина взорвалась. Мужчина скончался.
В Майорске и Жованке мины вовремя обнаружили саперы, перекрыли на один день доступ в село, людей просили не выходить из дома, и подрывали эти снаряды, фактически под окнами. В Гладосовом и Травневом вечером стреляют из крупнокалиберных пулеметов, расстояние до позиций очень маленькое. Поэтому люди вечером не выходят на улицу. Несколько недель назад я приехал в село и у меня над головой прошла очередь из крупнокалиберного пулемета. Непосредственно по жилым домам мы не фиксировали прилеты, но в темное время суток там перестрелки.
– Недавно вы опубликовали видео, где ваш соцработник Инна Чиж упоминала о массовом мероприятии для жителей этих сел, где люди могли заразиться «ковидом». О чем идет речь?
– Для обеих громад одна из международных гуманитарных организаций проводила анкетирование людей для предоставления финансовой помощи, а для одной из громад – еще медицинский осмотр. Я не буду называть организацию, но и в Гладосовом, и в Травневом, и в Бахмутке-Зайцево это привело к очередям и столпотворению.
И наша организация, и другие гуманитарные миссии уже год стараемся не собирать людей – возим и лекарства, и гуманитарку отдельно в каждый дом. Видимо, и партнеры устали от «ковида», и люди устали от «ковида». Их невозможно было проконтролировать - некоторые были без масок, кто-то обнялся, кто-то поцеловался… И вероятно кто-то в толпе был носителем инфекции.
ОСТАННІЙ ВИПУСК РАДІО ДОНБАС.РЕАЛІЇ: (може бути не в кінці, а по тексту):
Ми працюємо по обидва боки лінії розмежування. Якщо ви живете в ОРДЛО і хочете поділитися своєю історією – пишіть нам на пошту Donbas_Radio@rferl.org, у фейсбук чи телефонуйте на автовідповідач 0800300403 (безкоштовно). Ваше ім'я не буде розкрите. Матеріал опубліковано мовою оригіналу
